Понятие о лексико-семантике относится к взаимоотношениям между словарем языка (т.е. корнями и основами слов) и различными возможными семантическими категориями, созданными человеческим разумом. Каждый язык (и особенно каждая языковая семья) по-разному разделяет мир в свете того, какие виды концепций составляются в слова, и как значения этих слов отражают реальность вокруг нас. Другими словами, лексико-семантика языка отвечает на вопросы о том, какие семантические концепции этот язык психо-лингвистически распределяет по категориям в самостоятельные слова, и как каждая из этих категорий внутренне организованна.

Лексико-семантика является крайне важной в Ифкуиле по двум взаимосвязанным причинам:

1) Морфо-фонология Ифкуиля предусматривает только 3600 возможных корней слов, как было объяснено в Главе 2. Это означает, что концепции, выбранные для выражения с помощью этих корней, должны быть внимательно подобраны, чтобы гарантировать самую широкую область концептуализации, возможную в пределах такой ограниченной основы.

2) Мы видели на протяжении всей этой работы, как матричная грамматическая структура Ифкуиля допускает невероятное количество синергии в терминах морфологического словопроизводства, порождая из корней слов полностью новые, независимые концепции, а не просто спряжения, наклонения и очевидные словообразования. Для того, чтобы гарантировать максимальное количество динамизма в получении морфологически новых концепций из существующих корней слов, важно, чтобы эти начальные корни были тщательно подобраны в плане значения.

В этой главе мы исследуем множество соображений, которые участвуют в присвоении концепций к этим 3600 корням, для того, чтобы оптимально достигать того, что демонстрировалось на протяжении всей этой работы: использование динамики морфологии Ифкуиля для устранения нужды в сотнях тысяч или более самостоятельных корней слов естественных языков, иначе говоря, «извлечь максимальную лексико-семантическую выгоду из затраченных морфо-фонологических средств».

Мы начнем с обзора ключевых компонентов в систематической конструкции морфологии Ифкуиля. Затем последуют разделы о тех областях лексико-семантики, которые наиболее отличаются от таковых в западных языках.

Последний раздел рассматривает сравнение с западными категоризациями, исследуя, как лексико-семантика Ифкуиля по-новому истолковывает определенные концепции, полагаемые «фундаментальными» в западных языках.

Для тех читателей, которые могут обучаться лингвистике, особенно когнитивной лингвистике, следует отметить, что на данном этапе авторского развития языка традиционная теория смысла, предполагающая взаимно однозначное соответствие между лексемой и её внешним «существенным» объектом ссылки, были косвенно приняты для удобства и / или целесообразности. Более тщательная и строгая конструкция лексико-семантики Ифкуиля, учитывая изложенные автором цели создания (как описано в разделе «Введение»), не предполагала бы такую теорию смысла, а скорее включала бы более поздние выводы когнитивной науки и когнитивной лингвистики для того, чтобы отразить воплощенное значение и концептуализацию на основе метафор. Однако использование такой основы для лексико-семантики языка было бы, по мнению автора, чрезвычайно трудоемким (на создание этого ушло бы много лет, возможно, десятилетия). Вместо того, чтобы скрыть язык из общего доступа по таким причинам, автор предпочел вместо этого использовать традиционную / формальную основу для своей лексико-семантики, по существу, из удобства, чтобы иметь возможность продемонстрировать морфологию языка.

Ифкуиль систематически использует свои бесчисленные морфологические категории для выведения второстепенных концепций из более основных концепций, часто устраняя необходимость для отдельной лексикализации, т.е. устраняя необходимость в создании отдельных словокорней для новых, но родственных концепций, как часто происходит так в случае западных языков. Мы исследуем эту систему морфологического словообразования более пристально, в особенности, относительно её универсальности на всём диапазоне корней слов Ифкуиля.

Мы уже видели множество приложенных примеров к вышеописанным концепциям, в частности в разделах 3.3 и последующих, по отношению к использованию трех различных наборов гласных инфиксов Vr для порождения из одного корня троичной матрицы взаимосвязанных основ, так же, как и к изменению шаблонов гласных Vr этих матриц для того, чтобы, в свою очередь, получить два отдельных множества дополняющих основ из начального целостного множества основ. Посредством этой системы гласных шаблонов и изменений мы увидели, как один корень порождает не менее восемнадцати основ формативов, причем каждая из них функционирует как существительное или глагол. Это поясняется ниже на примере корня -k- «Переместительное движение».

Как уже было описано в главе 3, этот иерархический шаблон образования основы и разделения на дополняющие основы из более базовой и исходной «целостной» основы допускает значительное сокращение количества необходимых словокорней по сравнению с западными языками, так как слова, которые семантически взаимосвязаны в иерархической или взаимодополняющей форме, могут быть получены морфологически из базового корня, в противоположность назначению отдельных слов корней, как в других языках. Вышеуказанный корень -k- демонстрирует, как такие концепции, как «приходить» и «идти» выражаются как дополняющие друг друга словообразования единственной исходной концепции «переместительное движение». Все такие дополняющие основы, базирующиеся на участвующей перспективе, являются таким же образом формируемыми по шаблону, например, «вести / следовать», «покупать / продавать», «давать / брать» и т.п.

Дополнительно, эта иерархическая структура образования основ из единственного корня с использованием инфиксов допускает создание «встроенной» классификационной схемы и таксономии для концепций, которые требуют их. Биологическая таксономия, например, может быть легко согласована с этой схемой, сперва разделяя две Формы (Назначения) корня на само животное и животное, как ресурс, целостные основы показывают сперва родовой вид, затем женский организм в сравнении с мужским. Дополняющие основы затем делают дальнейшее различение между диким и прирученным животным для неформальной основы и между пищей / добычей и получаемыми или обрабатываемыми продуктами для формальной основы.

Используя девять степеней суффикса -k «Производные слова, характерные для Основы» SSD из раздела 8.4.13 на таком корне, мы можем расширить эту схему для обозначения таких конкретных частей, продукции или полученных ресурсов, как молоко, масло, мясо, кожа или шкура, хвост, клык или рог, волос или мех (например, шерсть), и т.п. Аффикс -ph «Степень созревания» MAT из раздела 8.4.10 также применяется, чтобы показывать стадию развития животного, обеспечивая выводимые эквиваленты таким словам, как «жеребенок, молодой олень, ягненок или детеныш» от «лошадь, олень, козел или лев».

В главе 8 мы увидели, как много из примерно 200 разрозненных категорий суффиксов могут быть использованы для порождения выводимых концепций, так же, как и объединенных гештальтов, несущих новое дополняющее значение. Как пример, здесь приведены только десять из различных новых концепций, которые могут быть получены посредством суффиксов из основы el- «сказать что-нибудь [т.е. передавать устное сообщение]»:

Аналогично, использование аффиксов «Степень согласия» CNS, «Причина эмоционального состояния или мотивации для действия» RSN, «Ожидание результата» XPT, «Степень преднамеренности / деятельности» DLB, «Степень предоставления возможности» ENB, «Степень действия, намерения или эффективности» AGN, «Степень воздействия / Цель или предоставление возможности результату» IMP из раздела 8.4.12 в соединении с падежами Взаимодействия (раздел 5.3) обеспечивает средства для описания едва различимых сценариев причинности, готовности, разрешаемости, препятствия и т.п., которые другие языки могут схватить только с помощью многоречивого пересказа. Употребляя этот массив аффиксов и падежей, такое предложение, как «Певица прервала бездельничанье мальчиков» может быть переведено на Ифкуиль многими синтаксически эквивалентными (но различными морфологически) способами, чтобы показать, использовала ли певица физическую силу или убеждение, чтобы остановить мальчиков, остановила ли она их с помощью косвенного дающего возможность средства (такого как выключение света), или были ли это сами мальчики, кто перестали баловаться, услышав её голос и увидев её красоту, или даже её простое присутствие помешало им (например, она непреднамеренно застала их врасплох), а также степень готовности или согласия, с которым они остановились. Следующий пример предложения далее иллюстрирует сложные тонкости, возможные посредством этих суффиксов:

Ôqölöňtauspûls êļnelôzra iaçtaxhtiamsíţ.

STA-‘человек’-EFF-NRM/DEL/M/CSL/UNI-XPT₁/2-DLB₂/2-ENB₁/6-IFL STA-‘птица’-ABS-NRM/DEL/M/CSL/UNI-IMP₂/7-IFL DYN-‘комната’-NRM/DEL/U/COA/CST-AGN₂/9-DEV₁/1-FML

Человек, которому помогла собственная глупость птицы, неожиданно и случайно убил ее, по невнимательности выпустив ее из дома, даже не понимая, что он сделал.

Суффикс DEV из раздела 8.4.9 в первой Степени приблизительно соответствует таким отрицательным приставкам, как «не-», «де-», «дис-», для указания аннулирования или противоположности слова. Однако, в Ифкуиле этот аффикс является образующим для всех семантически применимых основ, и действует в соединении с категориями Модальности (раздел 7.1) и суффиксами Модальности (раздел 8.4.11) для расширения системы модальностей, что поясняется следующими примерами:

Обещать + DEV/₁ = Отрекаться, давать обет никогда не
Мочь (знать как) + DEV/₁ = Быть несведущим
Решиться + DEV/₁ = Уклоняться
Предлагать + DEV/₁ = Отвергать
Соглашаться с + DEV/₁ = Отказываться / воздерживаться от
Нравиться делать + DEV/₁ = Ненавидеть
Бояться + DEV/₁ = Любить
Нуждаться + DEV/₁ = Несущественный, ненужный, мочь обойтись без

Каждая из этих категорий имеет средства для порождения объединенных, холистических или получивших независимость концепций из более базовой исходной основы.

В разделе 4.1 мы увидели, как применение каждой из девяти категорий Конфигурации к основе часто порождает формы, основанные на объединении множеств, которые требуют полной релексификации при переводе на западные языки. Примерами являются:

Кость → Скелет
Подпорка / мачта → Каркас → Стропила
Компонент → Структура → Система
Ингредиент → Смесь
Пища → Блюдо → Еда
Инструмент → Комплект инструментов
Делать / совершать → Координировать
Средство передвижения → Колонна автотранспорта
Человек → Группа → Толпа → Масса
Активность → Процесс

В разделе 4.2 мы увидели, как четыре Принадлежности порождают новые концепции, основанные на цели, выгоде или функции. Примеры включают:

Группа → Команда
Лесок → Фруктовый сад
Ассортимент → Коллекция → Хлам
Процесс → План

В разделе 4.6.4 мы встретили Собирательный Контекст, служащий для указания основы именно как гештальтной сущности, составленной из объективных и субъективных / общественных элементов или компонентов, которые делают вклад во всеобъемлющую природу основы. В зависимости от основы, к которой применяется Собирательный Контекст, использование Собирательного Контекста может вызвать релексификацию при переводе на западные языки. Примеры:

Поведение → Личность
Мастерство → Артистизм
Профессия → Средства к существованию
Чье-то прошлое → чья-то жизнь
Присматривать за кем-то / заботиться → воспитывать

В разделах 4.7 о Назначении и 6.8 об Исполнении мы увидели, как обе эти морфологические категории создают различения в основе слов, которые обычно требуют релексификации при переводе. Следующие пары слов поясняют такую релексификацию:

И снова мы видим, что применение морфологических категорий к основам слов служит для порождения форм, которые заменяют лексические различения в других языках, тем самым помогая сократить размер словаря Ифкуиля.

Использование девяти Продолжительностей, как объяснено в разделе 6.5, в соединении с категорией Протяжённости (раздел 4.4) даёт начало тщательно разработанному средству, с помощью которого возможно описывать явления в терминах продолжительности, периодичности, повторения, итерации и циклических явлений. При использовании в соединении с двенадцатью Модулирующими суффиксами из раздела 8.4.7, аффиксов «Степень Повторения» ITN и «Шаблон пространственно-временного повторения или распределение членов множества» RPN из раздела 8.4.5 и аффикс «Степень скорости (т.е. интенсивность движения или изменения)» ITY из раздела 8.4.10, Продолжительность становится крайне мощным средством для описания с большой тонкостью всех явлений, которые обнаруживают вибрирующее, качающееся, колебательное, двухпозиционное или отклоняющееся перемещение, движение или интенсивность. Примером, конкретным применением различных Продолжительностей, объединенных с вышеупомянутыми аффиксами и другими категориями аффиксов, к единственной основе -nt- «[издавать] звук», может дать начало переводам для всех следующих слов:

Те же самые принципы, применяемые к другим типам основ, дают начало изобилию сложных и тонких средств для описания движения, путей, траекторий, перемещений на месте, излучения света, отражения, консистенции, текстуры, вариации в форме, визуальной сложности и т.п.

Следует заметить, что в предыдущих версиях языка корни формативов были разделены на лексико-семантические «классы», обозначенные шаблонами фонем корня (в первой версии Ифкуиля таких классов было 17, в Илакше – 10). В текущей версии языка эти лексико-семантические классы были устранены, поскольку автор понял, что создание таких классов не служит какой-либо реальной функциональной цели в «реальных» разговорных / письменных контекстах; способность идентифицировать семантический класс основы не дает достаточной помощи в понимании её конкретного значения. Поэтому назначение шаблонов фонем корням в Ифкуиле теперь произвольно. Хотя проницательный читатель заметит, что многие корни, относящиеся к определенному смысловому понятию (например, животные, классификации растений и веществ, пространственное положение и т. д.), по-прежнему имеют сходный шаблон фонем, что, тем не менее, является случайным и не имеет формального значения.

Другой областью словаря, где западные языки стремятся разделить реальность на двойные противоположности, является сфера пространственных величин, где такие пары как «близко / далеко, маленький / большой, тонкий / толстый, узкий / широкий, длинный / короткий, легкий / тяжелый, горячий / холодный», и т.п. являются обычными. Как и с противоположностями, основанными на перспективе, увиденными в предыдущих разделах, лексико-семантика Ифкуиля обращается с такими концепциями абсолютно другим способом. Ифкуиль описывает эти качества как изменяющиеся точки вдоль непрерывной линии, а не лексиколизует такие концепции, как пары двойных противоположностей. Другими словами, на Ифкуиле вы скажете не «Х холодный, а Y горячий», а скорее «Х имеет меньшую температуру, а Y имеет большую температуру». Аналогично, не говорят «A близко ко мне, а B далеко от меня», а скорее «расстояние от меня до A (или близость A ко мне) меньше, чем расстояние от меня до B (или близость от B до меня). Заметьте, что выбор перевода для последней основы, как либо «расстояния», либо «длительности», становится произвольным, так как реальным значением форматива является «количество линейного пространства, отделяющего одну сторону от другой». Фактически, все западные описательные или размерные противоположности управляются как простые изменения в количестве единственного качества, степени атрибута, или протяжения вдоль пространственно-временной линии или континуума.

Выражение концепций положения и ориентации в пространстве в Ифкуиле очень отличается от западных языков. Три главных отличия объясняются ниже, каждое из которых будет детально исследовано в последующих разделах.

1. Ифкуиль не употребляет предлогов; все понятия взаимоотношений, позиции и ориентации в пространстве обозначается с помощью именных/глагольных формативов.
2. В то время, как западные языки допускают пространственную/позиционную ссылку на функцию автономно вне зависимости от когнитивного или семантического намерения говорящего, Ифкуиль на лексико-семантическом уровне подчиняет пространственную/позиционную ссылку относительно когнитивной и семантической цели высказывания. Это означает, что предложения, описывающие пространственные взаимоотношения или позиционные ссылки, используются только тогда, когда исходное намерение высказывания говорящего заключается исключительно в точном определении пространственной или позиционной информации. Если, на самом деле, исходное намерение высказывания – показать некоторое функциональное или целевое взаимоотношение (где пространственное взаимоотношение является просто случайным или логически вытекающим), предложение будет описывать эту функцию или цель, а не пространственное взаимоотношение. Например, в ответе на вопрос «Где Билли?» говорящий на западных языках может дать такие ответы, как a) «Он стоит справа рядом с Сэмом», b) «Он в постели», или c) «Он в ванной». В то время, как каждое из этих предложений даёт пространственную информацию, только первое поистине предназначено для выражения этой информации, как своей цели, тогда как предложения b) и c) подразумевают информацию, которая, на самом деле, является более относящейся к чему-то иному, нежели к данной пространственной информации, например, предложение b) могло бы быть заново сформулировано как «Он спит (или болен)», тогда как предложение c) могло бы быть заново сформулировано как «Он принимает ванну». Отвечающий не произносил бы предложения, подобные b) и c) в ответ на вопрос о Билли, так как он предположил бы, что вопрос «Где Билли?» подразумевался с целью выяснить информацию только о физическом местоположении Билли в абсолютном пространстве. Если тот, кто спрашивает, на самом деле, разузнавал не пространственную информацию, он задал бы вопрос с помощью эквивалента фразы «Что делает Билли?» или «Что происходит с Билли?», на что отвечающий ответил бы предложениями, соответствующими перефразированным версиям b) и c), а не их первоначальным версиям.
3. Ифкуиль использует абсолютную координатную систему сравнительной пространственной ссылки, а не относительную систему, которая встречается в большинстве языков. Обратите внимание на позиционную двусмысленность, присущую таким предложениям, как «Он стоит слева от рабочего стола». Чтобы понять, что имелось в виду, слушатель должен сперва определить, чью точку зрения имеет в виду говорящий (то есть, имеем ли мы в виду лево говорящего, лево адресата, лево рабочего стола относительно позиции говорящего, лево рабочего стола относительно местоположения адресата, или лево рабочего стола относительно направления, в котором рабочий стол ориентирован / обращен лицом?). Такие двусмысленности встречаются, потому что западные языки используют относительную координатную систему, которая может меняться от одного участника или объекта ссылки к другому. В Ифкуиле же используется абсолютная координатная система, независимая от перспективы участника (например, говорящего или адресата) или объекта ссылки (то есть то, чьё местоположение описывается), в противоположность относительной координатной системе, обнаруживаемой в западных языках. Система Ифкуиля позволяет слушателям точно понять пространственное взаимоотношение и ориентацию любого объекта (объектов) в абсолютном пространстве, независимо от личной перспективы кого- или чего-либо.

Помимо того, что лексически мир «разделён» на двумерное и трехмерное пространство другими способами, нежели чем в западных языках, Ифкуиль не имеет предлогов. Вместо них Ифкуиль использует формативы, которые описывают пространственное взаимоотношение между двумя объектами или между объектом и связанным окружением. Ближайшим переводом такого форматива является существительное, означающее «область Х», или глагол, означающий «быть помещенным Х», где Х соответствует таким западным предлогам или позиционным наречиям, как «в» или «внутри».

Грамматика Ифкуиля подразумевает, что именно функциональные взаимоотношения между двумя объектами являются прежде всего релевантными, а не их пространственная ориентация или местоположение друг относительно друга (или между объектом и его окружением). Когда доходит до описания объекта относительно окружения или взаимоотношения двух объектов, грамматика Ифкуиля более заинтересована в ответе на вопрос «Как X и Y функционируют друг относительно друга?», а не «Как X и Y размещены в пространстве друг относительно друга?».

Например: при произнесении предложения «Ваза на столе», целью предложения является рассказать слушающему о физическом координатном местоположении вазы в трехмерном пространстве относительно стола или поведать о том, что ваза физически поддерживается (т.е. против гравитации) столом? Если первое, соответствующее предложение Ифкуиля несомненно использовало бы пространственный форматив, переводимый, как «проявление себя на верхней стороне поверхности, которая горизонтальна относительно направления гравитации». Однако, если цель в том, чтобы фактически показать поддержку против гравитации, предложение Ифкуиля совсем не использовало бы пространственной ссылки, но скорее переводило бы предложение примерно как «Стол поддерживает вазу». В результате пространственные, местные или ориентационные формативы в Ифкуиле используются гораздо менее часто, чем соответствующие предлоги и пространственные конструкции в западных языках. Обратите внимание на следующие примеры, иллюстрирующие как различные предложения, использующие концепции «в» (означающие «внутренний» или «внутрь»), переводятся на Ифкуиль с использованием различных непространственных корней, основанных на причине или цели.

Несмотря на это функциональное расставление приоритетов, Ифкуиль, тем не менее, способен, если необходимо, описывать настоящие пространственные взаимоотношения и ориентации. Однако Ифкуиль делает это способами, которые являются очень непривычными с точки зрения западной грамматики. Это описывается в следующем разделе.

В то время, как западные языки способны описывать физическое местоположение и ориентацию в абсолютных величинах (например, «Мой родной город располагается на 43˚12'55" северной широты и 93˚41'36" западной долготы»), делать так в обычном разговоре не принято. Обычно положения и ориентации в пространстве в западных языках относительны, т.е. описываются с динамической точки зрения самих двух объектов или с точки зрения третьего лица наблюдателя (обычно, но не обязательно, говорящего). Поэтому, если я описываю вам по телефону местоположение объектов на моем заднем дворе, и вы никогда не видели моего двора, такие фразы, как «качели напротив стены», «барбекю располагается направо от меня», «вяз находится позади навеса» и «куст роз находится позади птичьего фонтана» передают мало информации, ведь сперва нужно установить общепринятую систему, основанную на том, где говорящий размещен относительно краев двора (чтобы интерпретировать то, что он имеет в виду под «позади фонтана»), куда он повернут лицом относительно двора (чтобы интерпретировать то, что он имеет в виду под «направо от меня»), и, возможно, даже на ориентации формы двора относительно внешней абсолютной системы ориентации (например, четыре главных направления — север, юг, запад, восток).

В подобной относительной схеме такие концепции, как «направо от меня» полностью изменятся, если я разверну свое тело на 180 градусов. Путаница также произойдёт, если я скажу «налево от кресла». Имел ли я в виду левую сторону кресла с моей (говорящего) точки зрения? Или я имел в виду левую сторону кресла с точки зрения кого-то, кто сидит в кресле?

Ифкуиль избегает подобной путаницы, так как основан на абсолютной координатной системе пространственной ссылки, в противоположность относительной координатной системе (система, подобная абсолютной, используется в навигации и основана на четырех главных точках). Очень немного языков на Земле используют такие абсолютные системы, исключая относительную. (Примеры включают в себя гугу йимитир, язык австралийских аборигенов; тцельтал, язык юкатанских майя; и юрок, язык алгонкинских индейцев Северной Калифорнии). Ифкуиль использует три различных абсолютных координатных схемы, каждая из которых используется в различном речевом контексте. Эти координатные системы вводят трехмерную прямоугольную сетку, наложенную на пространство, с осью X, исходящей из линии, перпендикулярной направлению гравитации, (ось X, для практических целей, мы назовём «горизонтальной»), и осью Z, проходящей через линию, соответствующую направлению гравитации (ось Z, можем называть «вертикальной») и имеющей первостепенное значение осью Y (которая отличает относительные системы от абсолютной), исходящей от одной из трёх точек, зависящей от того, какая используется координатная схема. Эти три схемы следующие:

1) Система, основанная на солнце. Эта система является стандартной в Ифкуиле системой счисления пути. Линия оси Y тянется параллельно точкам восхода и захода солнца в середине лета, с вектором, ориентируемым в направлении захода солнца. Заметьте, что положение этой оси Y относительно оси X изменчиво, то есть линия, соединяющая точки восхода и захода Солнца просто обозначает направление оси Y, а не действительное её местоположение. Это необходимо для того, чтобы описания пространственных взаимоотношений могли быть сделаны использованием системы «указания октанта», базирующейся на такой сетке, в которой два любых объекта могут быть определены как находящиеся в различных октантах относительно друг друга (это будет проиллюстрировано ниже).

Использование этой основанной на солнце системы счисления пути продолжается в ночное время, и при облачности, и в дождливые дни, основываясь на общественном коллективном знании и / или памяти ориентиров местности, служащих признаком точек восхода и захода Солнца. Использование этой системы продолжается даже в помещении, если там существует коллективное понимание ориентации здания / строения / комнаты относительно основанной на солнце оси Y (т.е. все в комнате по-прежнему могут назвать ориентацию находящейся вне дома оси Y, с помощью вида ли через окно, или обращая внимание на то, что отношение длины к ширине комнаты выравнивается вдоль находящейся вне дома оси Y).

2) Длина и ширина замкнутого пространства или комнаты. В ситуациях, происходящих в помещении, где ориентация находящейся вне дома основанной на солнце оси Y неизвестна (или не может быть легко определена на длительный срок, так как новые говорящие входят в комнату), произвольная ось Y обозначается длиной комнаты в направлении от той части команты, где располагается видимая уникальная особенность (например, дверь, окно, альков, внушительная часть обстановки, сцена или возвышение, и т.д.), этим символически замещая местоположение восходящего солнца. Это является координатной системой, которая применялась бы в театрах, закрытых банкетных залах без окон и подвалах без окон или легкого доступа к наружной ориентации.

3) Произвольно очерченная ось, основанная на местных ориентирах местности, объектах или личностях. Это похоже на западные относительные системы, в которых говорящий объявляет, что используется ориентационная перспектива. Говорящий на Ифкуиле счёл бы это чрезвычайно необычным и «неестественным» методом определения местоположения. Тем не менее, возможно самому указать определенную систему установления местоположения, используя слова для обозначения исходной точки и направлении вектора оси Y. Примеры переводятся такими фразами, как «основано на векторе от меня к этому большому окну» или «основано на векторе между навесом и большим дубом». На самом деле, это и есть цель Траекторного Падежа (смотрите раздел 5.7.6). Главным образом эта система определения местоположения используется в литературе или повествовании, например, когда говорящий рассказывает историю о другом времени и месте, причём в этой истории он желает описать пространственные взаимоотношения исключительно в рамках контекста истории, чтобы передать своим слушателям умственную карту или образ поступков.

Используя такую трёхосную трёхмерную сетку, Ифкуиль затем лексически разделяет пространство на «октанты», по четыре октанта относятся к каждой данной «полусфере» абсолютного пространства, очерченного тремя осями, что в целом дает восемь октантов.

+X / +Y / +Z = справа / впереди / выше = октант 1 = корень -KST-
+X / +Y / -Z = справа / впереди / ниже = октант 2 = корень -KŠT-
+X / -Y / +Z = справа / позади / выше = октант 3 = корень -PST-
+X / -Y / -Z = справа / позади / ниже = октант 4 = корень -PŠT-
-X / +Y / +Z = слева / впереди / выше = октант 5 = корень -KSP-
-X / +Y / -Z = слева / впереди / ниже = октант 6 = корень -KŠP-
-X / -Y / +Z = слева / позади / выше = октант 7 = корень -PSK-
-X / -Y / -Z = слева / позади / ниже = октант 8 = корень -PŠK-

Существует восемнадцать дополнительных корней, соответствующих вышеуказанному, где одно или два значения X/Y/Z являются нулевыми, показывая концепции, эквивалентные таким фразам, как «не выше и не ниже», «прямо внизу», «прямо вперёд», «прямо назад», «прямо вверх», «на той же плоскости, что», и т.п.

Суффикс SSD в свою очередь используется для определения переместительного движения из начального октанта, определяемого основой, в сторону конечной точки, определяемой суффиксом, как показано ниже:

Также с этими корнями используется суффикс LCT для уточнения положения объектов в пределах конкретного октанта. Таланты выше показаны на иллюстрациях ниже.

Из-за того, что горизонтальное выравнивание (но не направление) основанных на солнце осей X и Y изменчиво (т.е. каждая может быть сдвинута горизонтально относительно другой оси), любые два объекта, чьи относительные местоположения должны быть описаны, могут быть определены так, чтобы попадать в пределы двух различных октантов, как проиллюстрировано на рисунках A-Г ниже (рисунок А представляет исходный контекст, для которого рисунки Б, В и Г представляют изменяющееся позиционные рамки ссылки).

Qi’êlafs âmmul âhiogwokstatükai íxi’asa açthu pštâ’at. STA-‘женщина’-CNR-NRM/DEL/M/CSL/UNI-MVT₁/5-IFL
STA-‘ребёнок’-ABS-NRM/DEL/M/CSL/UNI-IFL
NNR-CNF-DYN-[присоед. основа: ‘бежать’]-‘октант 1’-NRM/DEL/U/CSL/UNI-SSD₁/8-IFL-EXS/ISR
FRAMED-DYN-‘видеть’-CNR-NRM/PRX/M/CSL/UNI-FML
Ref2:OBL-Ref1:1m/Ref2:ua-Ref1:IND
STA-‘октант 4’-LOC-NRM/DEL/U/CSL/UNI-IFL

Не существует способа перевести это предложение на привычный нам язык за исключением неадекватного приближения, примерно таким образом: «Женщина стояла спокойно, как мальчик побежал от места впереди и выше её, затем пробежал мимо неё, тогда как я наблюдал за ними из места позади и ниже их». Однако, более точно, тщательный перевод этого предложения, захватывая все позиционные/ориентационные специфичности оригинала, был бы следующим:

«Когда женщина была неподвижна, мальчик пробежал из места выше, впереди и справа от неё относительно к направлению вектора восхода-захода солнца, в плоскости, перпендикулярной этому вектору, и оси гравитации, по направлению к месту всё ещё выше, но позади и налево от неё относительно того же самого направленного вектора, перпендикулярной плоскости и гравитационной оси, тогда как я смотрел на них снизу, позади и направо от неё относительно того же самого вектора, плоскости и оси».

11.4. Лексическое обобщение

В пословном сравнении с европейским словарным запасом, особенно со словарем английского, запас слов Ифкуиля предстает во многих аспектах слишком избыточно обобщенным. По первому впечатлению, кажется, что оттенки значения, выражаемые с помощью многочисленных слов в английском, выражаются с помощью только одного корня Ифкуиля. Как мы неоднократно видели на всем протяжении этой работы, это происходит прежде всего благодаря тому факту, что оттенки значения для единственной исходной когнитивной концепции обычно видоизменяются на морфологическом уровне Ифкуиля, в противоположность лексическому уровню. Тем не менее, существуют несколько лексико-семантических областей, где Ифкуиль действительно сильнее обобщает язык по сравнению с западными языками. Это происходит в основном там, где (1) западный словарный запас различает отдельные лексемы для излишней концепции, основанной на различных участвующих в этой концепции, практикующих её или её проявлениях, и (2) лексификация находится на произвольно детализированном или слишком подробном уровне. Эти темы детально обсуждаются в следующих разделах.

11.4.1. Объединение излишних различий

Для примера лексического обобщения в Ифкуиле (или излишней лексификации в западных языках) сравните следующие слова для голосовых звуков животных: мяукать, лаять, ржать, чирикать, мычать, выть, и т.д. Каждое из этих слов означает просто «издавать звуки, характерные для какого-то вида». Ифкуиль использует только единственную основу для этой концепции (по существу означающую «звук голоса»/«издавать звуки» – от того же корня, который даёт основу для слова «(человеческий) голос»), основанную на логическом предположении, что так как кошки не могут лаять, ржать или мычать, а собаки не могут мяукать, ржать или мычать, нет нужды лексически различать врождённый звук, издаваемый животным, если животное, издающее звук, определяется в предложении. Конечно, можно возразить, что западные языки предусматривают метафорическое или выражающее подобие применение таких слов, как в «Сержант пролаял приказы взводу», или «Ребенок пронзительно завизжал в восторге». Такие конструкции отлично перехватываются в Ифкуиль с помощью Сущностного и Уподобительного Падежей, как в «Он ‘произнес’ приказы как собака» или «Ребёнок «издал звук» подобно поросенку из-за чувства восторга» или с помощью манипуляции Функцией, присоединением основ и Форматом (смотрите разделы 6.1 и 7.4).

Подобными рядами слов, которые сокращаются до единственного корня Ифкуиль, были бы
1) стадо, стая птиц, прайд, стадо гусей и т.п.
2) волосы, мех, руно, оперение и т.п.
3) кожура, шкура, кожа, плева, шелуха, кора, овчина, кожаный, скорлупа и т.п.

11.4.2. Переместительное движение, пути и траектории

Под переместительным движением понимается идея того, что объект двигается (или движим) из одного места к другому. Западные языки особенно богаты в своем словарном запасе для описания таких различных путей и траекторий подобных объектов, не только относительно «формы» или внешнего вида пути или траектории, но также средств, вызывающих движение. Поэтому мы имеем такие термины, как «метнуть, бросить, кинуть, швырнуть, кинуть, покатить, побежать, передать мяч или другой объект». Стремясь достигнуть своего назначения, объект может летать, плавать, летать на крыльях, протекать, образовывать дугу, идти под парусами, погружаться, капать, падать, пронизывать, перепрыгивать, скакнуть, катиться, двигаться зигзагом, скользить, планировать, скатываться или прыгать на своём пути.

Как мы видели в случаях других контекстов, Ифкуиль лексифицирует концепции премещательного движения с помощью фокуса на концепциях цели и результата, а не на «врожденной структуре» события, как окончания самого по себе. По существу, Ифкуиль меньше беспокоится о том, как объект достигает цели, и более беспокоится о том, почему объект двигается туда и достигает ли он того места. Например, посмотрите на следующие две колонки предложений:

Я бросил это в корзину.	Это проплыло в корзину.
Я швырнул это в корзину.	Это пролетело в корзину.
Я метнул это в корзину.	Это образовало дугу на пути в корзину.
Я кинул это в корзину.	Это упало в корзину.

Предложения в левой колонке описывают то, как я начинаю действие, в то время как предложения в правой колонке описывают, как объект двигается. В Ифкуиле левая колонка предложений вся переводилась бы с использованием единственного предложения, точно переводимого, как «Я заставил это оказаться в конце концов внутри корзины», в то время как правая колонка предложений переводилась бы тем же самым предложением без объекта личной ссылки «я» в Эргативном Падеже, то есть «Это оказалось в конце концов внутри корзины».

Так где же слова, переводящие ряд описательных оттенков, охватывающих средства отправления этого в корзину и различные траектории, которые оно принимает? В обычной речи Ифкуиля такие различения считались бы неуместными. Причина этому — тот факт, что грамматика Ифкуиля исследует все действия, состояния и события относительно их исходной когнитивной цели. Ифкуиль рассматривает вышеуказанные предложения, как имеющие одну и ту же исходную цель: выразить то, что я был причиной того, что объект проделал путь из состояния нахождения в моем отчуждаемом владении к состоянию нахождения внутри корзины, с помощью прохождения через физическое пространство между мной и корзиной. Следовательно, для меняющихся пар предложений существует только один перевод.

Прежде чем читатель начнёт думать, что Ифкуиль неспособен различать оттенки значения, представленные в вышеуказанных примерах, нужно заметить, что такие различения могут быть легко воспроизведены с помощью дополнительных аффиксов, описывающих эти концепции. Например, если действительно необходимо указать, что объект был «швырнут» в корзину, Ифкуиль может увеличить предложение «Я заставил это оказаться в конце концов внутри корзины», чтобы включить аффиксы, которые служат признаком использования руки во внезапном подобном отскоку движении, а также аффиксы, служащие признаком сильного и быстрого прибытия в корзину, результат будет переводиться, как «Используя мою руку во внезапном, трудно уловимом, подобном отскоку движении, я был причиной того, что оно удалялось быстро и в конце концов насильно оказалось внутри корзины».

Хотя это более-менее точно охватывало бы оттенки слова «швырнуть», Ифкуиль сперва заставляет нас остановиться и спросить себя, зачем вообще необходимо описывать детали траектории и силы, дающей начало движению? В конце концов, в обычном повседневном контекстуальном окружении, если говорящий должен был использовать глаголы «метнул», «бросил» , «поместил» или «положил» вместо «швырнул» в вышеуказанном предложении, считался бы говорящий дающим информацию сколько-нибудь менее достаточно или необходимо для понимания сообщения и его цели? Всё это вновь иллюстрирует динамизм лексико-семантики Ифкуиля: если сложная, очень подробная морфология уже передает высокую степень семантического и когнитивного оттенка, зачем втолковывать очевидное путем подкрепления таких оттенков на лексическом уровне, если контекст и исходная когнитивная цель высказывания не требует этого? Таким образом, Ифкуиль не только охватывает уровни когнитивных деталей за пределами возможностей западных языков, но также позволят говорящему избегать того, чтобы быть должным обеспечить такие подробности, когда это несущественно.

11.4.3. Отсутствие лексификации отдельных проявлений исходного процесса

По отношению к чрезмерной лексификации в западных языках с точки зрения Ифкуиля примером было бы «хромать», как в «ходить хромая». Ифкуиль признаёт, что в наблюдении за человеком, шагающим хромая, это не условие как таковое, а лишь способ, которым это условие заставляет человека двигаться, т.е. ассиметрично, беспорядочно, прерывисто неожиданным образом, несовместимым с «нормальным» или «общепринятым» ожиданием от ходьбы. Говорящий на Ифкуиле рассматривал бы слово «хромать» как представляющее произвольно конкретное наступление события исходного состояния переместительного движения. Для говорящего на Ифкуиле важно то, каким образом человек двигается. Идея того, что человек продолжает «хромать», даже когда спит или сидит, рассматривается как абсурдная. То, что человек продолжает иметь, это исходное физическое повреждение, ненормальность, неспособность, болезнь или уродство, которые являются причиной того, что человек двигается ассиметрично при ходьбе. Следовательно, вместо «Он хромает из-за военной раны», говорящий на Ифкуиле сказал бы «Он ходит ассиметрично / неправильно из-за военной раны».

Чтобы проиллюстрировать это с помощью аналогии, представьте человека, который при танце под рок-музыку имеет склонность резко дергать своей головой налево при звуке сильной доли такта. Большинство говорящих на западных языках посчитали бы смехотворной чрезмерной лексификацией предложение глагола «спреггать», означающего «резко дергать своей головой налево при звуке сильной доли такта в танце», как в гипотетическом предложении «Она спреггала под рок-музыку». Тем не менее, с точки зрения Ифкуиля, нет различия в произвольности между гипотетическим «спреггать» и действительным глаголом «хромать».

Основываясь на комбинации вышеуказанных аргументов, охватывающих и звуки голоса животных, и «хромоту», в Ифкуиле нет слов для «слепоты», «глухоты», немоты», «слабоумия» или «паралича». В Ифкуиле кто-то просто скажет «Он не может видеть, Она не может слышать, Она не может говорить, Он не может думать, Он не может двигаться» или «Его способность к зрению (или другим чувствам или врожденным способностям) не работает / больше не функционирует». [Заметьте: каждое из этих предложений, конечно, употребляло бы соответствующие морфологические маркеры, падежи, тон, степени аффиксов и т.п., чтобы показать степень функциональной потери, временной ли или постоянной, усиливающейся ли или уменьшающейся, вызванной внешними причинами или проявившейся врожденно, и так далее].

11.5. Лексическое разграничение

В то время, как мы исследовали множество способов, которыми динамизм и логика грамматики Ифкуиля устраняют целые просеки эквивалентного словарного запаса западных языков, тем не менее, существуют многие концепции, где Ифкуиль предоставляет самостоятельные лексические корни и основы, для которых никакой западный язык не предоставляет похожих слов и для их перевода должен прибегать к парафразу. Такие концепции, в частности, обнаруживаются в области человеческих эмоций, социальных взаимоотношений, функциональных взаимозависимостей между объектами, философии, психологии и сенсорных явлений.

Основой подобного разграничения является та идея, которую язык Ифкуиль предназначен отражать в лингвистических терминах настолько близко к представлению человеческого познания и доязыковой эпистемологической категоризации, насколько это возможно в языке без прибегания к чистым лингвистическим представлениям математической логики. Так как внутренняя психическая жизнь говорящего часто затуманивается неопределенностью или «искусственными» категориями, однажды представленными в таких устных языках, как английский или другие европейские языки, язык, который фокусируется на представлении этой внутренней психической жизни, будет обязательно требовать гораздо больше слов для описания этой жизни, чем обычно доступно в существующих человеческих языках.

11.6. Сравнение с западной категоризацией

Западные языки имеют некоторые слова и/или концепции, для которых не существует точно соответствующих эквивалентов в Ифкуиле. Это включает в себя концепции, воплощенные в глаголах «быть» и «иметь». В Ифкуиле нет ни способа для истинного выражения связки идентификации, соответствующей «быть» или «существующий», ни какого-либо прямого перевода обладания или владения, эквивалентных «иметь». По существу, это из-за того, что грамматика и лексико-семантика Ифкуиль не признают врожденную экзистенциальную идентификацию или врожденное экзистенциальное владение, как истинные семантические категории или фундаментальные когнитивные примитивы.

11.6.1. Перевод «быть»

Грамматика Ифкуиль от природы признает, что вселенная, в любой момент времени, а также во все моменты времени, и на всех уровнях, больших и малых, находится в состоянии постоянного движения. Идея того, что любая данная сущность может быть постоянно или врожденно обозначена, как «являющаяся» некоторой другой сущностью, считается бессмысленной. Грамматика Ифкуиля не имеет способа ясного указания любых таких понятий, как «являющееся» или «быть», так как вселенная является вселенной действий или состояний, которые являются результатом действий. Даже состояния, как таковые, находятся в постоянном движении, и являются различными от одного момента времени к другому, хотя бы только из того, что простой ход времени сам по себе приводит «стационарное» состояние в состояние, отличное от того, что было мгновением ранее.

Следовательно, никто не может «быть» кем-либо другим, или, коли на то пошло, «быть» чем-либо вообще. Скорее, кто-то «делает» или «функционирует как» или «исполняет роль, как» или «проявляет себя, как» что-то другое. Основами грамматики Ифкуиля являются понятия функции или цели, а не простые описания; результат, а не простые средства; проявление, а не простое существование. Это объясняет, почему не существует точного различия между существительными и глаголами в Ифкуиле, ведь обе части речи являются лишь различиями в функциональных ролях, исполняемых любой данной формативной концепцией, чьё исходное значение не является в своей основе существительным либо глаголом, а скорее концептуальным примитивом, ожидающим проявления в виде либо 1) представления действия, процесса, события (т.е. глагола), либо 2) конкретной или абстрактной сущности, которая является представителем или олицетворением исходной концепции (т.е. существительным).

Так, говорящий на Ифкуиле не скажет «Я - Джон», Она - повар, Лист - зеленый, Стен - болен, Убийца - зло», а скорее «Меня зовут Джоном», «Она готовит [зарабатывая этим на жизнь]», «Этот лист [в данный момент] показывает зеленый цвет», «Стен чувствует себя плохо [или переносит болезнь]», «Убийца отрицает основы морали».

11.6.2. Перевод «иметь»

Что касается «иметь» или «имея», Ифкуиль рассматривает эту концепцию владения, как разбиваемую на более конкретные функциональные состояния и категории, каждая действующая независимо и имеющая мало отношения к остальным. Нейтральный, "стандартный" способ выражения "иметь" включает в себя склонение владельца в Дательном падеже и использование Объявляющей Функции в глаголе. Так, фраза "у меня есть книга" будет примерно переводиться как "Вот книга для меня".

11.6.3. «Да», «нет» и другие междометия

Так как в Ифкуиле не существует междометий, в Ифкуиле не существует точных эквивалентов словам «да» и «нет». Грамматика Ифкуиля также позволяет использование аффиксов Отношения (смотрите раздел 6.11), для функционирования в качестве самостоятельных слов для выражения отношения к чему-либо и эмоциональных ответов, подобных междометиям в западных языках. Это явление уже обсуждалось в разделе 9.4. Также раздел 9.3 описывает, как суффиксальные определители могут использоваться для выражения информации аналогично самостоятельным междометиям.

11.6.4. Перевод вопросительных слов

В Ифкуиле нет эквивалента вопросительным словам, таким, как "что", "где", "когда", "где", "почему", "как", и так далее. Вместо этого произносятся высказывания с Повелительной Иллокуцией (и, надеемся, Настойчивым Отношением) для выяснения необходимой информации. Так, например, вместо того, чтобы спросить "Где туалет?" или "Как тебя зовут?", говорят "Пожалуйста, укажите локацию туалета" и "Пожалуйста, назовите себя".

11.6.5. Перевод метафорически структурированных фраз

Грамматика Ифкуиля признает, что многое из нашего понимания и выражения повседневного опыта структурируется в терминах метафоры и метонимии (последнее является ссылкой на сущность с помощью одного из его атрибутов, ассоциаций или активностей, как в «К ветчине-с-сыром в его заказе нужна жареная картошка» или «Белый Дом сует свой нос в наши дела»). Ифкуиль позволяет явное обозначение метафорической концепции несколькими средствами. Они включают в себя Метафорический Контекст, присоединение основ, MET, суффикс метонимической категории -qt, и два суффикса части-целого PTF -rs и PTG -š.